"Ты это знаешь, Заратустра, но ты это не говоришь."
| "Кто говорит, тот не знает. Кто знает, тот не говорит." Дао Дэ Цзин |
Искусство - это проклятие, "проклятие - то же благословение"
Искусство - это разрешение от бремени образов. Чем больше тоска по силе образа, тем более сильной рождается картина.
Зачинаю образ. Рожаю картину. Она дышит и живет и кажется мне совершенством. FECI QUOD POTUI.
"Утверждали ли вы когда-нибудь радость? О друзья мои, тогда утверждали вы также и всякую скорбь. Все сцеплено, все спутано. все влюблено одно в другое,
- хотели ли вы когда-либо дважды пережить мгновение, говорили ли вы когда-нибудь: "Ты нравишься мне, счастье! миг! мгновенье!"? Так хотели вы, чтобы все вернулось!"
Снова и снова INCIPIT IMAGO.
"- все сызнова, все вечно, все сцеплено, все спутано, все влюблено одно в другое, о, так любили вы мир, - вы, вечные, любите его вечно и во все времена: и говорите также к скорби: пройди, но вернись назад! ИБО РАДОСТЬ РВЕТСЯ В ВЕЧНЫЙ ДЕНЬ!
Томас Манн в своем эссе "Ницшевская философия в свете нашего опыта" советовал не воспринимать ничего у Ницше дословно. Джорджо Колли, один из известнейших ницшеведов, говорил, что "фальсификатором является каждый, кто интерпретирует Ницше, используя цитаты из него". Вопрос к Дж.Колли: является ли фальсификатором тот, кто цитирует не отдельные афоризмы, а целые страницы, целые главы, и, может быть, даже всю книгу целиком?
"Licht wird alles, was ich fasse, Kohle - alles, was ich lasse" "Светом становится все, чего я касаюсь, Углем, - все, что я оставляю" |
То есть обугленность Т.Манна и Дж.Колли здесь очевидна. "Что, например, до моего Заратустры, то я никому не позволю слыть его знатоком, кто хоть однажды не был бы ранен глубоко и хоть однажды глубоко не восхищен каждым его словом...". Такой мудрый безумец, глубоко раненный и глубоко восхищенный сможет вслед за Ницше воскликнуть:
"И праздник праздников настал для нас, Час славы бранной: Пришел друг Заратустра, гость желанный! Смеется мир, завеса порвалась, В объятьях брачных с светом тьма слилась!" |
"...лишь тогда вправе он наслаждаться преимуществом быть благоговейным пайщиком халкионической стихии, из которой родилось это произведение".
"Ich bin ein Halkionier" "я - халкиониец" утверждает Ницше в черновиках работы "Ecce Homo" и тут же зачеркивает, - обстоятельство, о котором не знал Вячеслав Иванов, назвавший Ницше "ковачом грядущего". Между тем calkeuw в Древней Греции значило не только "ковать", "выковывать", но также и "быть кузнецом"!
"Ницше - есть острие всей культуры" пишет Андрей Белый в 1918 году и, обращаясь к интеллектуалам своего времени, спрашивает: "Еще спите?"
"Настанет для вас пробуждение; пол кабинета провалится, вы непосредственно с креслом повиснете над провалами ночи...свалитесь в пропасть; а дом из которого выпали вы, затеряется праздно над вами пустою оболочкою; благоразумие, вас вернув в "куб" культуры (в домашний уют), вас вернуло туда, чтобы ...сбросить стремительно: вместо того, чтобы уйти добровольно, как странник, - в зиму...к таинственно скрытому Солнцу, предусмотрительно запасаясь одеждою, будете сброшены вы в тот же холод стремительно, без возможности вооружиться заранее против случайностей странствий".
"Еще спите?" звучит тот же вопрос 70 лет спустя.
Искусство - это проклятие, "проклятие - то же благословение".