Ницше, эволюция и вечное возвращение
Публикуется по изданию: журнал "Здравый смысл",
№3 (19), 2000 г.
"Вы совершили путь от червя
к человеку, но многое в
вас еще осталось от червя. Некогда были вы обезьяной,
и даже теперь еще человек больше обезьяны, чем иная
из обезьян"
Ф. Ницше ("Так говорил Заратустра")
Ницше как эволюционист
Ученый Чарльз Дарвин (1809-1882) пробудил философа Фридриха Ницше ( 1844-1900) от его догма тического сна, заставив осознать, что на протяжении истории органического мира ни один вид (включая наш собственный) не оставался неизменным. Всеобъем- лющее изменение пришло на смету вечной непо- движности. Пойдя дальше Дарвина, немецкий мыс- литель предложил концепцию динамичной природы, в которой учитывались как философские, так и теологические последствия признания истинности факта биологической эволюции; его особенно интере- совал критический анализ верований и ценностей, появлявшихся на протяжении человеческой истории.
Ницше и раньше интересовался и геологическими периодами, и палеонтологическими открытиями. Научные исследования камней, ископаемых и артефактов послужило эмпирическим доказательством в пользу огромного возраста нашей планеты. изменчивости жизненных форм и огромной древности нашего собственного вида. Более того, эволюция и вымирание организмов, так же как развитие человеческих обществ и их культур, бросали вызов любой устоявшейся точке зрения.
Ницше согласился с наиболее противоречивым производным теории Дарвина: человечество эволюционировало от отдаленных обезьяноподобных предков совершенно естественным путем, посредством случайных и необходимых процессов (у индивидов в меняющейся среде появляются случайные изменения, на них действует неизбежный естественный отбор). Даже психическая деятельность человека, включая лю бовь и разум, была приобретена за миллионы лет эволюционного восхождения от ранних форм приматов.
Эволюция является для Ницше правильным объяснением органической истории, но это выливается в катастрофическое видение материального мира. Эволюция (как он ее понимал) чревата серьезными последствиями, как для научной космологии, так и для философской антропологии: Бог больше не нужен для объяснения существования нашей вселенной или происхождения современных видов от доисторических животных. Ницше вообще считал, что дарвиновская эволюция означает крах всех традиционных верований и ценностей, поскольку материальный мир потерял как объективную значимость, так и духовную цель. Отсюда непосредственно вытекает, доказывал он, что никакой постоянной или определенной морали быть не может. Более того, философ считал, что верования и ценности являются человеческими по своему происхождению, развитию и целям; что многие из них подавляют критическое мышление и художественное творчество.
Ницше знал, что предшествующие философские системы, от Платона и Аристотеля до Канта и Гегеля не смогли разрешить проблему эволюции. До появления дарвиновской концепции естественной истории крупнейшие мыслители были идеалистами или спиритуалистами; они не размышляли о биологиче- ском происхождении человеческого вида от ископаемых обезьяноподобных форм в терминах органической эволюции. Чтобы обосновать «неожиданное» создание вселенной (включая появление нашего вида), имевшее место всего лишь несколько десятков тысяч лет назад, предлагались теистические объяснения.
Прямым результатом эмпирической теории органической эволюции Дарвина была потребность в абсолютно новом философском понимании мира. Ницше предложил такую картину реальности, которая принимала во внимание изменчивость природы, видов, верований, идей и ценностей. Более того, он считал чепухой мысль, что науке об эволюции можно научить как религии (поскольку процесс эволюции не предполагает ничего стабильного, вечного или духовного). Его смелое заявление «Бог умер!» означало смену старомодной фидеистической теологии на новую атеистическую философию.
Если бы Ницше дожил до наших дней, он произносил бы тирады против библейского фундаментализма и так называемого научного креационизма, которые на всем протяжении XX века пренебрегают фактами и игнорируют логику. Эти догматические системы отдают предпочтение религиозным верованиям, заложенным в книге Бытия, перед эмпирическими доказательствами, которые доставляют нам продолжающиеся исследования в геологии, палеонтологии, биологии и антропо логии (помимо других научных дисциплин).
Как атеист Ницше также питал бы неприязнь к Стивену Дж. Гулду за его защиту ничем не оправданной дуалистической онтологии, которая признает как естественный мир ученого, так и трансцендентную реальность теолога. При этом, Ницше, конечно, восхи- щался бы эволюционистами Ричардом Докинсом и Дэниелом К. Деннетом-их абсолютно натуралистическое мировоззрение не оставляет места ни идеализму, ни потустороннему, ни спиритуализму.
За пределами дарвинизма
Ницше предположил, что результаты дарвиновской эволюции могут объяснить, просто за счет огромных количеств, только успех низших (слабых и неразумных) форм жизни, например, вездесущих вирусов, бактерий, насекомых и рыб нашей планеты. Он, однако, считал, что количество организмов не заменяет качества отдельных особей. Поэтому философ утверждал, что слепая дарвиновская межвидовая борьба масс за существование должна быть заменена открытой им самим индивидуальной борьбой немногих за преобладание, самосовершенствование и превосходство.
Ницше видел в объяснениях механизма естественного отбора лишь причину количества видов, возникавших в истории органического мира, причиной же улучшения качества форм жизни в ходе прогрессивной биологической эволюции являлась для него жизненная сила. Он считал, что природа по своей сути есть воля к власти. Материя есть энергия, но энергия - это квинтэссенция воли к власти, т.е. воли к преодолению препятствий, возводимых изменяющейся природой, воли к эволюции в направлении высшей формы земной жизни. Эволюция жизни - не просто спенсеровско-дарвиновская борьба за существование, но и, что важнее, постоянное стремление ко все большей сложности, разнообразию, многочисленности и созиданию. Выражаясь вкратце и учитывая объяснения, предложенные (помимо других) Ламарком и Анри Бергсоном, витализм Ницше означал замену дарвиновской адаптации на творческую силу.
В своей «Творческой эволюции» (1909) философ Бергсон поставил метафизику и интуицию выше науки и разума. Он утверждал, что историческое разнообразие жизненных форм у растений, насекомых и животных происходит от жизненной силы, которая проникает в изначально статичную материю нашей планеты. К несчастью, его взгляд на природу вылился в фундаментальный дуализм, который отделял время от пространства, а разум от тела. Ницше, напротив, поддерживал идею основополагающего единства всей реальности. Поэтому он твердо отрицал дуализм тела и разума, который защищал в своих философских трудах Рене Декарт (1596-1650). А общее мировоззрение Ницше полностью натуралистично, предвосхищая установки научно ориентированных философов XX века.
Ницше считал, что эволюция организмов началась в первобытном бульоне, а теперь наш вид гордо стоит на вершине пирамиды жизни. Тем не менее, он различал естественную тенденцию человеческого вида эволюционировать к общей посредственности. Но, благодаря воле к власти, высшие индивиды обладают, как потенциальной возможностью управлять своей жизнью (преодолевая нигилизм и пессимизм), так и интеллектом, чтобы актуализировать творческую деятельность. Поэтому, понимая ход развития как прогресс (особенно применительно к людям), Нищие отдавал предпочтение творческим индивидам перед посредственными массами.
Подобно эволюционным натуралистам Томасу Гексли, Эрнсту Геккелю и самому Дарвину, Нищие писал об исторической преемственности междулюдьми и другими животными (особенно шимпанзе). Сравнительные исследования, от биохимии и генетики до морфологии и психологии, недвусмысленно обосновывают невероятную схожесть между нашим видом и шимпанзе. Грубо говоря, между крупными обезьянами и человеком нет существенных различий. Однако проницательный философ утверждал, что некоторые индивиды поднимутся гораздо выше зверей, включая сюда и наш вид, но эти высшие существа появятся только в отдаленном будущем как результат продолжающейся психической (а не биологической) эволюции.
Если наш вид произошел от ископаемых обезьяноподобных форм, то почему за ним не может последовать еще более высокая форма жизни? Разве человеческий вид наших дней не превзошел обезьяну? Согласно Ницше, наш биологический вид до сих пор является смыслом и целью планеты, поскольку он - вектор, указывающий направление эволюции от обезьяны прошлого к сверхчеловеку будущего. В терминах эволюции, сверхчеловек - это достойное, но невообразимое существо будущего, будет настолько же превосходить интеллектуально современного человека, насколько сейчас наш вид биологически превосходит низших червей!
Для Ницше, эстетического эволюциониста и скульп- тора воображения, грядущий сверхчеловек подобен идеальному образу, скрытому в грубом камне. Высекая это высшее существо, философ руководствовался его смутным образом, оставаясь безразличным к разрушению, проистекающему из его напряженного творчества. «От камня летят осколки; что мне в том?»
Вечное возвращение
В начале августа 1881 г., недалеко от Сильс-Мария, одиноко прогуливаясь в покрытых лесами Швейцарских Альпах Верхнего Энгандина вдоль озера Сильваплана, «6000 футов по ту сторону человека и времени», неугомонный Ницше пришел, по его словам, к новой концепции, значительно превосходящей верования и ценности всех прочих мыслителей. Это замечательное событие произошло на горной тропе, когда одинокий путник, погруженный в свои мысли, набрел на могучую каменную пирамиду недалеко от Сурлея. Его немедленно осенило счастливое объяснение высшей реальности - идея вечного возвращения тех же самых событий (концепция, которую можно возвести к Гераклиту). Ницше был прямо-таки охвачен эйфорией по поводу этой новой парадигмы, полагая, что она придает человеческому существованию космическое значение и высшую цель в мире, в котором нет Бога.
Динамическая метафизика Ницше, в том виде, в каком она представлена его рассуждениями о вечном возвращении, основана на нескольких главных и a priori взаимосвязанных предположениях: (1) общая сумма энергии или силы в нашей вселенной конечна; (2) вся энергия сохранна (она не создается и не разрушается); (3) число состояний энергии конечно; (4) пространство конечно, но время бесконечно, циклично и необрати- мо; (5) продолжительность энергии бесконечна; (6) изменение вечно (никогда не было и даже не будет состояния максимальной энтропии, беспорядка или равновесия); и (7) причины появления разумных существ можно понять без всякого обращения к теологии или религии.
Число состояний энергии (изменений, комбинаций и превращений) в космическом цикле конечно, и последовательность всех этих состояний представляет собой ограниченное число событий. Таким образом, существует предел количеству возможных состояний всей вселенной. Если количество отдельных неделимых событий в вечной вселенной конечно, то последовательность, абсолютно идентичная существующей сейчас, уже существовала раньше и в будущем будет когда-нибудь с необходимостью повторена опять. Поэтому то, что есть сейчас, уже было и будет повторяться бесконечное число раз, поскольку вечность простирается как в прошлое, так и в будущее. Вся последовательность завершенных состояний бесконечно повторяется тем же самым образом в ходе великой игры в рулетку бытия; для человеческой породы эта завершенная последовательность неизвестна и непознаваема в принципе. Короче говоря. каждый космический цикл - круговое движение объектов, событий и отношений, полностью идентичный всем другим завершенным циклам.
По своей сути, вселенная есть повторяющийся цикл событий. Она замкнута кругом возвращений, по- скольку снова и снова та же самая завершенная цепь событий должна следовать в фиксированном порядке, всегда возвращаясь к началу. И этот космический цикд продолжается вечно; все события и отношения, в том числе различные акты созидания и разрушения, заперты в циклической структуре конечной, но вечной вселенной. Хотя в рамках каждого законченного цикла есть прогресс и последующая деволюция, не существует никакой прогрессивной эволюции от цикла к циклу, поскольку все космические циклы абсолютно идентичны.
Ницше считал свою идею вечного возвращения полностью научной гипотезой и даже искал формального подтверждения этой метафизической концепции высшей реальности в математических и химических науках. Он даже говорил о вечном возвращении как о самой могущественной мысли из всех мыслей и величайшей из достижимых формул высшего дионисийского утверждения жизни.
Для Ницше вечное возвращение оправдывает человеческое существование вообще (особенно собственную трагическую жизнь Ницше) и, в частности, предоставляет философскую поддержку двум другим его взаимозависимым и сопоставимым идеям воли к власти и пришествия сверхчеловека. Ни время, ни этот мир никогда не имели начала и не будут иметь конца, в прошлом и в будущем, как изменения, так и природа бесконечны. Время - вечная связь, пространство - завершенный цикл, а реальность - воля к власти как творческая сила энергии без начала или конца (бытие есть бесконечное возвращение завершенного становления). Для этого философа всеобщий круг вечных изменений - неизбежный закон космической реальности.
Некоторые заключительные мысли В отличие от священника Пьера Тейяра де Шардена, геопалеонтолога и мистика-иезуита, чьи идеи замалчивались. Нищие не предсказывал решающей конечной цели или высшей точки «омега» для человеческой эволюции. Философия эволюции Тейяра лучше всего представлена в его крупнейшей работе «Феномен человека» (написана в 193 8-1940 гг.). В центре его планетологии - сближающееся сознание и умножающийся дух коллективного человечества. Для этого ученого и верующего личный Бог является конечной целью или точкой «омега» направленной эволюции, что означает окончательное единство всех личностей независимо от пространства и времени. Не удивительно, что телеологический и мистический эволюционизм Тейяра не удовлетворил ни ученых, ни теологов. Ницше он не понравился бы.
Принимая факт эволюции, прагматический натуралист Джон Дьюи ( 1859-1952) подчеркивал, что философам необходимо серьезно относиться и к концептуальным достижениям, и к эмпирическому опыту естественных наук, особенно теории Дарвина и фактам антропологии. Ницше отверг бы идею Бога и поддержку демократии у Дьюи. Но при этом Ницше согласился бы с акцентом Дьюи на индивидуализм и видение материальной реальности как процесса.
Продолжая материалистическую традицию, философский натуралист Марвин Фарбер (1901-1980) сосредоточился на огромном значении эволюционной парадигмы для любого человекоцентричного понимания нашей динамичной вселенной. Он особенно высоко оценивал смелый эволюционизм Эрнста Геккеля. Более того, Фарбер очень симпатизировал резкой критике религии и теологии у Ницше. Для обоих мыслителей наш вид принадлежит исключительно этому миру.
Недавние добавления к эволюционистской мысли поддерживают натуралистическую позицию: Ричард Докинс подчеркивает, что органическая эволюция это по сути своей продолжение изменений молекулы ДНК, Эдвард О.Уилсон сосредотачивается на потрясающем разнообразии земных жизненных форм, что необходимо для существования человека, а Дэниел К. Деннет исследует непосредственные отношения между человеческим мозгом и сознательной деятельностью с точки зрения биологической эволюции нашего вида (его собственные философские взгляды предполагают отрицание традиционного картезианского дуализма тела и разума). Конечно, Ницше верил в творческое единство динамичной природы и поэтому он был бы рад всем этим ученым и философам, которые преданы факту эволюции и защищают единство космоса.
Безбожная метафизика Ницше основана на вечном возвращении той же самой вселенной, то есть на бесконечной последовательности идентичных космических циклов. Поэтому нет ни прогрессивной эволюции от вселенной к вселенной, ни последнего предела динамичной реальности. Соответственно, его космология процесса представляет бытие как становление; его творческая эволюция к будущему сверхчеловеку в каждом цикле полностью определяется рамками натурализма.
Ницше не теоретизировал по поводу существования жизни или разума где-то еще в нашей вселенной, он не предвидел эксобиологии или эксоэволюции. Более того, философ не мог и вообразить массового вымирания живых форм материи, нанотехнологий, генной инженерии, искусственного интеллекта и космических путешествий людей к другим планетам. Несомненно, продолжающееся развитие науки и технологии откроет в грядущие века огромные возможности для неожизни и сверхсуществ.
Ницше серьезно относился ко времени и изменениям. Он открыл для себя факт эволюции и его огромное значение для нашего вида - многим людям еще предстоит это сделать. И его философия жизни демонстрировала спокойствие перед лицом тревожных последствий космического натурализма для науки, религии и теологии.
Фридрих Ницше ясно сознавал, что наша вселенная совершенно безразлична к человеческому существованию. Но при этом его мировоззрение предлагает оптимистический прорыв для тех творческих личностей, которые хотят следовать горящим факелам его героических идей.