Farewell to Freedom1
Прощай, свобода!
Доклад на Ницше-семинаре 2021
Андрей Евдокимов
Ценность вещи определяется не только тем, чего можно ею достигнуть,
но и тем, что за нее заплачено, чего она нам стоит...
И дело здесь не в либеральных учреждениях, а в борьбе за них.
Эта борьба и воспитывает людей в духе Свободы...
Свободный человек – это борец.
Высший тип свободных людей следует искать там,
где постоянно приходится преодолевать величайшие препятствия в пяти шагах от тирании и на самом пороге рабства.
Великие люди, какие только до сих пор существовали, понимали Свободу в том же смысле,
что и я, как нечто, чего желаешь и что завоёвываешь...
Фридрих Ницше
О чем речь
Я хочу поговорить о свободе, отдавая отчет в несвоевременности и неуместности этой темы в наше время в русскоязычном философском, политическом, экономическом, социальном и культурном контексте для качественной и непредвзятой дискуссии о проблеме свободы.
И всё же свобода (представляющая собой универсальную ценность, которая переживает закат, или временный откат, своей актуальности и отходит в тень, возможно, теснимая высокой эффективностью, успешностью и богатством (как материальным благополучием), ставшими высшими ценностями эпохи постмодерна, или же вытесняемая из ценностного поля саморазвитием, удовлетворенностью (оптимальным психическим переживанием) индивида и синергетическим устойчивым развитием (ростом) системы «человек – экономика – окружающая среда», обнаружившими себя в качестве высших ценностей метамодерна2) сохраняет свое значение как понятие.
СВОБОДА – одна из основополагающих для европейской культуры идей, отражающая такое отношение субъекта к своему поведению, при котором он является определяющей причиной поведения и оно, стало быть, непосредственно не обусловлено природными, социальными, межличностно-коммуникативными, индивидуально-внутренними или индивидуально-родовыми факторами. Культурно-исторически варьирующееся понимание меры независимости субъекта от внешнего воздействия зависит от конкретного социально-политического опыта народа, страны, времени3.
В чем проблема
Проблема, порождающая этот текст, видится в падении ценности (значимости, не опосредованной другими явлениями) свободы и постепенном превращении свободы из ценности в анти-ценность.
Актуальность этой проблемы не ограничивается русскоязычным пространством, а имеет характер глобального (транснационального) вызова, обостренного в условиях мета-современности, перманентной пандемии новой коронавирусной инфекции различных штаммов и глобального постиндустриального (информационно-цифрового) капитализма, мимикрирующего под важнейший источник ценностей и машину по выстраиванию их иерархии при господстве в коммуникациях как с работниками, так и с капиталистами.
История свободы
Помня оговорку относительно конкретного (национального) социально-политического опыта, осмелимся сформулировать сравнительно универсальную философию истории свободы, формулировать которую нам поможет вынесенная в эпиграф цитата Фридриха Ницше о цене свободы, приобретенной в борьбе.
Ницше жил в эпоху, когда процесс освобождения в широком смысле шел по восходящему тренду и был еще далек от своего пика. Поэтому философу легко было представить свободных людей, воспитанных борьбой за свободу, но трудно представить всё ещё сравнительно свободных людей на нисходящем тренде, воспитанных в духе критики свободы, криминальной вседозволенности (беспредела), сменяемой разгулом этатизма, не сдерживаемого гражданским обществом в должной мере, а также неограниченной воли к стяжательству, кризиса морали (нравственности), порождающей волю к восстановлению попранной стабильности и ясности целей путем этатизации (огосударствления) реальности, сопровождающейся сворачиванием (имплозией) пространства свободы по всем направлениям.
Живя на восходящем тренде, трудно представить себе легкость, с которой люди будут отказываться от элементов свободы на нисходящем тренде. Ведь восхождение происходит медленно и путем борьбы, а нисхождение случается внезапно и почти беспрепятственно – без революционных волнений, хотя и с акциями протестно настроенного актива населения, не приводящими к смене власти (режима) в отличие от революций.
В этой связи мне представляется необходимым существование двух крупных аксиологических и психологических парадигм, или двух философий, в зависимости от их появления на восхождении или на нисхождении свободы, понимаемой как длящийся процесс, в этом смысле не подлежащий никакому завершению. Философия Ницше – это безусловно пример восходящей, либертарной4 (то есть воспитанной5 в русле возрастающей воли к свободе) философии.
Для проведения границы между означенными парадигмами во времени, требует ответа вопрос, когда же пришелся пик «всемирно-исторического» процесса освобождения, после прохождения которого тренд переломился. Я помещу этот пик в первую половину 1990-х годов, а точнее в 1991 – 1996 годы, имея в виду следующие процессы и события, сделавшие бессмысленной борьбу за свободу:
1. С 1996 года начинают производиться DVD-диски (англ. Digital Versatile Disc — цифровой многоцелевой диск; также англ. Digital Video Disc — цифровой видеодиск) — оптический носитель информации, выполненный в форме диска, для хранения различной информации в цифровом виде. Имеет такой же размер, как и компакт-диск, но более плотную структуру рабочей поверхности, что позволяет ему, за счёт использования лазера с меньшей длиной волны и линзы с большей числовой апертурой, иметь больший объём хранимой информации. Таким образом эпоха цифровой аудиозаписи (CD-дисков), начавшаяся в 1982 году, была дополнена эпохой цифровой видеозаписи, сделавшей легким доступ населения к большому массиву видеоматериалов.
2. Широкое распространение в 1990-е годы получает сеть Интернет и активно развивающиеся до настоящего времени горизонтальные коммуникации6, ставшие предметом исследования социального философа Джереми Рифкина. На следующий год после выхода книги Рифкина поднятая им тема была продолжена сразу в 3 книгах других авторов: «Державный прорыв. Неоиндустриализация России и вертикальная интеграция» С.С. Губанова, «Новая индустриальная революция: потребители, глобализация и конец массового производства» (англ. «The New Industrial Revolution: Consumers, Globalization and the End of Mass Production») Питера Марша и «Производители: Новая промышленная революция» (англ. «Makers: The New Industrial Revolution») Криса Андерсона.
3. Увеличение скорости и объемности коммуникаций и эффективности процессов производства шло параллельно со снятием барьеров в торговле7, перемещении товаров, услуг8 и рабочей силы: студентов9 и рабочих10.
4. Цифровое спутниковое телевидение. В США в самом начале 90-х заработали спутники средней мощности, допускавшие антенны размером не более 90 сантиметров.
В 1994 году начались первые цифровые трансляции. Поначалу США, а затем ЮАР, страны Среднего Востока, Северной Африки и Дальнего Востока получили возможность смотреть передачи в стандарте DVB-S. В 1996 – 1997 годах к ним присоединились европейские страны, включая Францию, Германию, Испанию, Португалию, Италию, Нидерланды, а кроме того, Япония, вся Северная Америка и Латинская Америка. В Великобритании и Ирландии подобный сигнал стал доступен с 1998 г. Впоследствии Япония, недовольная возможностями стандарта, разработала и в 2000 году запустила собственный стандарт ISDB-S.
Цифровые системы быстро доказали своё превосходство перед аналоговыми. Сигналы новых спутников были выше по частоте и мощнее благодаря прогрессу в производстве солнечных панелей и транспондеров, а значит, требовали антенн-тарелок существенно меньшего размера и могли работать при более слабом сигнале.
Эпидемия свободы
Порожденная приведенными обстоятельствами и их последствиями эпидемия свободы, превратившейся в явление мейнстрима, а ницшевского либертина, ранее являвшегося редким краснокнижным типом человека, превратившей в человека-массу по Ортеге-и-Гассету, то есть в объект насмешек и неприязни для интеллектуалов и элитариев, – эта эпидемия неизбежно вызвала противодействие реальности (сущего) и идеологий (телеологических и аксиологических симбиозов), развернувшееся широким фронтом традиционализма и неоконсерватизма.
С идеологиями всё достаточно очевидно: произошел анти-либеральный откат (реванш, реакция), политическое поле заняли реваншистские, неоимперские, авторитаристские и этатистские идеологии.
Но что произошло с реальностью, которая по своим бесчисленным путям развития (и повторения) и каналам связей пережила массированный обвал (имплозию по Бодрийяру) свободы?
Кажется, что энтропия и непредсказуемость реальности (волатильность показателей экономики, флотация настроений и политически значимых проявлений гражданского общества) настолько возросли, что это стало серьезной проблемой.
Социальные (политические, экономические) акторы слишком часто чувствовали дискомфорт, вызванный меняющимися или неясными правилами игры, в которой свобода регулярно привносила новые правила, новые переменные и неизвестные величины в формулы достижения успеха.
Такая неопределенность (непредсказуемость) реальности породила волю к стабильности и понятности правил игры – и заодно преумножила численность касты профессиональных прогнозистов, аналитиков, консультантов, футурологов, специалистов по планированию и управлению рисками (и риск-менеджмент как самостоятельную специальность и отрасль науки).
Учитывая предшествующий исторический опыт России (с огромной ролью государства и существенно ограниченным пространством свободы), вполне естественно, что путь обретения стабильности был найден через новое огосударствление экономики и императивное регулирование общественных отношений, а не через договорные (компромиссные) отношения и повышение роли прецедента и независимого суда.
Так, эпидемия свободы в качестве вакцины и даже панацеи от всех болезней вызвала к жизни этатизм (огосударствление реальности) и легизм (урегулирование отношений (прав, обязанностей и ответственности) законодательным путем, а не посредством договора (сделки) двух сторон или прецедента, возникающего, когда стороны, между которыми имеется спор, обращаются к третьей стороне, которая компетентна рассудить спор).
Трансгрессия свободы из ценности в анти-ценность
Вернемся, однако, в пространство ценностей и анти-ценностей.
Поскольку ценность объединяет в себе собственно ценное (важное, дорогое), желательное (должное), положительное или нормальное и цель, к которой следует стремиться, постольку анти-ценность представляет собой нечто бесполезное (малозначительное, дешевое, поддельное, фейковое), нежелательное (то, от чего нужно воздерживаться), отрицательное или ненормальное и результат, которого лучше избежать.
Отталкиваясь от такого краткого определения, рассмотрим трансгрессию свободы как ценности в состояние анти-ценности.
Во-первых, как было определено выше, важность (цена) свободы зависит от существования человека в рамках одной из двух крупных аксиологических и психологических парадигм, или двух философий, в зависимости от их появления на восхождении или на нисхождении свободы. В этом смысле люди, пресыщенные свободой, не помнят истории ее завоевания и не чувствуют ее тяжести (веса как цены, которую пришлось заплатить прошлым поколениям людей) и сложности достижения свободы как результата усилий, совершенных в прошлом.
Во-вторых, свобода стала нежелательна, поскольку накопилось достаточно свежих негативных примеров, показывающих, что она использовалась преступниками, мошенниками и террористами, для осуществления злодеяний, совершаемых из пространства свободы.
В-третьих, свобода из нормального состояния перешла в положение феномена массовой культуры, то есть ловушки для масс, открывающей шлюзы для деградации, алкоголизации, наркотизации населения и других негативных процессов, выходящих за пределы нормальности и нормального поведения индивида.
В-четвертых, свобода покинула круг самодостаточных (высших) целей, потесненная, как уже указывалось, экономической (производственной) эффективностью, успешностью и богатством (материальным благополучием), ставшими высшими ценностями эпохи постмодерна, а в настоящее время вытесняемая саморазвитием личности, удовлетворенностью (оптимальным психическим переживанием) индивида и синергетическим устойчивым развитием (ростом) системы «человек – экономика – окружающая среда», обнаружившими себя в качестве высших ценностей эпохи метамодерна. Конечно, процессы смены высших целей – предмет для отдельного разговора, в который могли бы вступить и психологи, и социологи, и философы. Мы не станем здесь начинать этот большой разговор, а попробуем высказать сухой остаток, оставшийся бы по завершении него.
Постмодерн, при котором иерархия (градация) целей и ценностей разрушилась и превратилась в уплощенную совокупность плато (по Ж. Делёзу и Ф. Гваттари), еще не подавлял свободу в явной форме. Свобода сохранялась как одна из возможных (равноправных) целей, однако уже воспринималась как цель скорее ретроградная, устаревшая, принадлежащая предшествующей эпохе модерна.
Теперь в метамодерне происходит пересборка иерархий. В новых иерархиях свобода может появляться, но не как высшая цель, а лишь в подчиненном положении цели-средства, используемого для эволюции личности, оптимальных психических переживаний индивида, охраны окружающей среды, принятия гуманитарных политических решений, достижения гендерного (мультигендерного) равенства, устойчивого развития (роста) системы «человек – экономика – окружающая среда» и т.п.
Таким образом, де-факто свобода из категории высших целей перекочевала в категорию инструментов личностного роста и управления системами в экономике и политике.
При чем здесь сверхчеловек
Популярная в различных странах с 1990-х годов концепция перманентной эволюции личности (по М. Чиксентмихайи11), необходимой для того, чтобы человек испытывал состояние потока12 и глубокой удовлетворенности от деятельности, постоянно повышая уровень сложности выполняемых им задач, возвращает нас (в новых аксиологических иерархиях метамодерна) к введенному Ф. Ницше понятию сверхчеловека13, преодолевшего себя (то есть собственно человека в себе).
Действительно, личностный рост, или эволюция личности, происходит помимо усложнения прикладных задач индивида путем переоценки ценностей (это еще одно понятие философии Ф. Ницше14), которую человек совершает на протяжении своей жизни неоднократно.
Сам М. Чиксентмихайи в книге «Поток. Психология оптимального переживания» приводит варианты с 4 и 6 этапами (совокупностями приоритетных ценностей), сменяющими друг друга в течение жизни человека.
В этом смысле становится возможно говорить о сверхчеловеке еще более высокого порядка – сверхсверхчеловеке.
Поскольку идея эволюции личности посредством переоценки ценностей интересует нас в контексте заката свободы, постольку оставляет надежду на неизбежность (стабильность) инструментальной функции свободы в условиях метамодерна, которая позволяет свободной личности не только отказываться от эволюционно неполноценных ценностей в пользу более продвинутых, прогрессивных ценностей, но и радикально менять свою профессию или род деятельности несколько раз на протяжении жизни.
В завершение данного философского и исторического обзора, учитывая вечное возвращение социально-исторических диспозиций сил, оставим надежду на то, что смена указанных ранее парадигм (в зависимости от их появления на восхождении или на нисхождении свободы) возможна в обе стороны.
А.Ю. Евдокимов, кандидат юридических наук.
1 Тема статьи продолжает традицию текстов-прощаний, существующую и в философии, и в художественной литературе, и в кинематографе. В философии это, прежде всего, книга «Прощай, разум» / «Farewell to Reason» (1987) Пауля Карла Фейерабенда, занимавшегося философией науки с позиций методологического анархизма. В художественной литературе это роман «Прощай, оружие!» (1929) Эрнеста Хемингуэя, стихотворение «Прощай, немытая Россия…» М.Ю. Лермонтова, песня «Прощайте, скалистые горы» (1943) композитора Евгения Жарковского на стихотворение «Не жить мне без моря» (1942) Николая Букина. В кинематографе это американская картина «Прощай, детка, прощай» (2007) Бена Аффлека, китайская картина «Прощай, моя наложница» (1993) Чень Кайгэ, французская картина «Прощай, речь» (2014) Жана-Люка Годара и советская «Прощай, Америка!» — художественный фильм, снимавшийся в 1951 году Александром Довженко на киностудии «Мосфильм» по мотивам книги Анабеллы Бюкар, политической перебежчицы, принявшей в 1949 году советское гражданство. Производство было неожиданно остановлено, когда было снято более половины фильма. В 1996 году кинолента была восстановлена, международная премьера восстановленного варианта состоялась на Берлинском кинофестивале.
2 Стоит сразу оговориться, что моя интерпретация состояния метамодерна может не совпадать с распространенными ранее интерпретациями.
3 Электронная библиотека ИФ РАН » Новая философская энциклопедия » СВОБОДА. URL-адрес:
4 И даже либертарианской – в политическом и экономическом дискурсе – по части жесткой критики Ф. Ницше в адрес церкви, христианских ценностей и морали, современного сдерживающего развитие личности государства (в особенности германского) и двора Гогенцоллернов. Всё перечисленное удостаивается в буквальном смысле проклятия от Ницше.
5 Ф. Ницше, сам в профессиональном плане будучи педагогом и только «на пенсии» став философом par excellence, последовательно рассматривает любого философа и его философию, в явной форме начиная c «Шопенгауэра как воспитателя», как некоторый учебный курс, предлагаемый к изучению потенциальным ученикам, и потому оцениваемый на полезность или вредность того воспитания, которое может быть дано на основе этого курса. При этом надо понимать «учеников» как не вполне сформированных личностей, готовых меняться достаточно существенно под воздействием той или иной философии, что в реальности с людьми происходит нечасто, в том числе постольку, поскольку философии приходится иметь дело с коренными вопросами сущего и фундаментальными ценностными установками личности.
6 Рифкин дж. Третья промышленная революция: Как горизонтальные взаимодействия меняют энергетику, экономику и мир в целом = The Third Industrial Revolution: How Lateral Power Is Transforming Energy, the Economy, and the World. — М.: Альпина нон-фикшн, 2014. — 410 с.
7 Деятельность Всемирной торговой организации, направленная на либерализацию международной торговли и регулирования торгово-политических отношений государств-членов этой организации.
8 Из примеров, не требующих пояснения: Европейский Союз и Европейское экономическое содружество, Евразийский экономический союз.
9 Великая хартия европейских университетов — документ, принятый в Болонье в 1988 году ректорами европейских университетов. Хартия призвана способствовать решению проблемы свободного движения кадров высшей квалификации, исследователей, научных работников между странами, преодолев высокую диверсификацию содержания образования, систем квалификации, степеней и дипломов в различных государствах. В Хартии обозначена новая роль университетов в условиях перехода от элитного к массовому высшему образованию, которое стало востребованным благодаря быстрому технологическому развитию.
В 1999 году министры образования 29 европейских стран подписали Болонскую декларацию. Этот процесс создал Европейское пространство высшего образования в соответствии с Лиссабонской конвенцией о признании. Официальной датой начала Болонского процесса принято считать 19 июня 1999 года, когда была подписана Болонская декларация. Процесс стал открыт для других стран в рамках Европейской культурной конвенции Совета Европы. Участниками Болонского процесса на 2020 год являются 48 стран и Европейская комиссия. Все страны-члены Европейского союза и Восточного партнерства задействованы в процессе. Монако и Сан-Марино – единственные члены Совета Европы, не участвующие в процессе.
10 Свободное движение рабочей силы предполагает не только беспрепятственное перемещение физических лиц, но и создание равных возможностей для трудоустройства и трудовой деятельности на территории государств, заключивших договор о свободной трудовой миграции. Раздел XXVI “Трудовая миграция” Договора о Евразийском экономическом союзе инкорпорировал нормы действовавшего с 1 января 2012 г. Соглашения о правовом статусе трудящихся-мигрантов и членов их семей от 19 ноября 2010 года, подписанного в целях формирования договорно-правовой базы Единого экономического пространства и утратившего силу с 1 января 2015 г.
В Европе свобода передвижения рабочей силы является разделом общей политики «acquis communautaire» Европейского союза и составляющей политики свободного передвижения лиц, одной из четырёх свобод ЕС (свобода движения товаров, свобода движения услуг, свобода перемещения рабочей силы и свобода движения капитала).
11 Чиксентмихайи М. Эволюция личности. – Альпина нон-фикшн; Москва, 2013. – 420 с.
12 То есть состояние, в котором человек полностью включён в то, чем он занимается, что характеризуется деятельной сосредоточенностью, полным вовлечением в процесс деятельности. Концепция потока была предложена М. Чиксентмихайи.
13 Сверхчеловек (нем. «Übermensch») – художественно-философский образ, введённый Ф. Ницше в книге «Так говорил Заратустра» для обозначения существа, которое по своему могуществу (власти) должно превзойти современного человека настолько, насколько последний превзошёл обезьяну. Сверхчеловек, будучи в соответствии с гипотезой Ф. Ницше закономерным этапом истории человеческого вида, должен олицетворять средоточие витальных аффектов жизни, развитых существенно сильнее, чем у «современного» человека европейской христианской цивилизации.
14 Воля к власти. – Какими должны быть люди, производящие такую переоценку себя. Иерархия как иерархия власти: война и опасность служат предпосылкой того, что тот или иной ранг сохранит условия своего существования. Грандиозный образец: первобытный человек, слабейшее и хитрейшее существо, становится хозяином, подчиняя себе более глупые силы (Воля к власти, афоризм 856).
Подготовка переоценки ценностей для определенного сильного вида людей высшей духовности и силы воли и с этой целью медленное и осторожное раскрепощение в них множества долгое время сдерживаемых и оклеветанных инстинктов: кто размышляет об этом, тот принадлежит к нам, к свободным духом, которые, правда, отличны от существовавших до сих пор «свободных духом», поскольку стремятся к примерно противоположному. Сюда, как мне кажется, можно причислить в первую очередь европейских пессимистов, поэтов и мыслителей возмущенного идеализма, в той мере, в какой их недовольство бытием в целом логически вынуждает их не удовлетворяться и современными людьми, – равно как и некоторых ненасытно-честолюбивых художников, которые смело и безусловно борются за особые права высших людей, против «стадного животного» и с помощью присущих искусству приемов искушения усыпляют в избранных умах все стадные инстинкты и опасения; в-третьих, сюда относятся все те критики и историки, мужественно продолжающие удачно начатое открытие древнего мира, – дело нового Колумба, немецкого духа (ибо мы все еще находимся в самом начале этого завоевания). В древнем мире и в самом деле царила иная, более властная, нежели сегодня, мораль, а античный человек, благодаря воспитывающему влиянию своей морали, был сильнее и глубже человека сегодняшнего дня, – это был до сих пор единственный «удавшийся человек» (Воля к власти, афоризм 957).